С поклоном. Нико Чуксину

Побряцай-ка, балалайка,
что-то сердцем ноет грудь.
Ты какого бала лайка:
то - коленца, а то - грусть...

Почему так несинхронны
в нас и вне трын-времена - 
ты натренькай мне об оном,
балаболова струна:

где мы были неслучайны
и от юности хмельны,
васильками глаз встречая
миражи полынь-страны;

где ещё слова и чувства
не фрейдИли под инь-ян,
и бессмысленность искусства
не нашёл Джигарханян.

Незакатные просторы,
растревоженная бредь...
Мазохистские повторы - 
наш фирмовый, братцы, бренд.

Всё на стадии броженья,
хоть давно прокисла, явь.
Человекосбереженье? - 
Населенья ж - до уя.

Пипла хавает агитку,
сплёвывая пофигизм.
Тем же носом - в зад улитке,
хоть давно другой, чай, изм.

Власть распущена, запущен
ей сподобленный народ,
"не по лжи" - не наших кущей,
здесь особый огород...

Ах ты, матушка-Россия,
меж молитвой и хулой
сколько ты детей скосила,
скольких ветром унесло...

Что стихирить... в мизантропы,
автостопом ли в Тибет,
иль с "Единой..." в ту же жопу
бедоносных их побед - 

одинхер - цена монете,
что нам впарили давно:
у печи там иль в инете - 
бормотухино вино...

Но по весям и по градам,
как спасатели - рот в рот,
полузагнанное стадо
собирают в имя "род".

Чтоб прорваться и культуру
не свести к приставке "культ",
там бодают квадратуру
круга, светом правя путь.

Честь, подвижниЧЕСТво - карта
тех, кто катит этот мир
по душе своей, чтоб карме
бытия прибавить миг.

В них лишь верую - не в чудо,
балалаечка моя,
и пока надежда будет,
будем тренькать. В сих краях.